Этот номер выходит в свет через несколько дней после праздника Преображения — того дня, когда Господь Иисус, поднявшись вместе с тремя учениками на гору Фавор, преобразился там; ученики увидели Его уже не обычным человеком, а Господом, Повелителем мира, Владыкой живых и умерших. Они видели чудесный чистый свет, исходящий от Иисуса.

Нам в жизни часто приходится выбирать, как поступить, каким путём пойти, какой шаг совершить. И не нужно верить обману: “умный в гору не пойдёт...” Именно путь “в гору” и есть единственный правильный выбор. Идти вверх — нелегко. Но это — дорога к небу, к чистоте и свету.

...Земную жизнь пройдя до половины, я ни разу не побывала на Карадаге. Какой позор для крымчанина! Но — свершилось, и автобус везёт меня по серпантину от Судака к Щебетовке. Ну и дорога! Наверное, это после неё красота Карадага кажется головокружительной. Дама-организатор долго пугала пешим переходом в восемь километров. Плавали, знаем... То есть, ходили по горам, вниз с них поглядывали... Что же покажет нам хвалёный Карадаг?

Неожиданности начались сразу от ворот Биостанции, где группу принял главный егерь. Он-то и объяснил нам, что осмотреть весь Карадаг мы никак не сможем, так как это название носит не одна гора, а целый массив площадью 29 квадратных километров. Мы вздохнули, не то с сожалением, не то с облегчением, и...

Дальше в памяти — сумбур и сплошные восклицательные знаки. Восхищение поднималось откуда-то из середины, вскипало и переливалось через край. Где смешивалось с фонтанирующим возмущением и детской болью и жалостью. Восхищение — от того, что видишь. Возмущение и боль — от рассказа егеря о том, что сделали люди с этой землёй, пока она не стала заповедником. Нет больше на Карадаге знаменитых самоцветов, не селится на Золотых воротах сокол-сапсан, закрыт для посещения красивейший Береговой хребет, наиболее пострадавший от диких (в полном смысле слова) отдыхающих.

Это место, уникальнейшее создание Творца, поражает разнообразием живой и прихотливостью неживой природы. Хребты массива несут на себе печать избранности, кажутся одним из любимых творений Господа. Здесь сквозь тебя проходит история и поэзия, совершенная красота очищает и облагораживает душу. До меня это ощущало и говорило столько людей, что это стало банальностью. Но Карадаг не сделался от этого хуже или ординарнее. Это место хочется сохранить “для себя”. Как хранят коллекционеры ценнейшие экземпляры своих собраний. Чтобы ничьё грубое присутствие не осквернило духовного подъёма и чувства покоя и гармонии. Поэтому я не призываю вас срочно бросить все дела и бежать в сторону Карадага. Пусть он будет только мой.

Об этой горе я узнал за много лет до того, как увидел её. Из сборника “Легенды Крыма” особенно почему-то врезались в память предания, посвящённые именно горам: прославленному Медведю, окаменевшему в своём вечном водопое, Кастели, на склонах которой видны потоки крови её мужественных защитников, близнецам-Адаларам, горестно напоминающим о плачевных плодах гордыни и непослушания... И — о Кузнец-горе.

Говорит легенда, что захватчики-чужеземцы поставили на этой горе, дышащей подземным огнём, кузницу и заставили жителей городка у подножия Фуны (“Дымящаяся” — так тогда гора называлась) кормить и поить страшного кузнеца и его подручных. Много закалённого оружия вышло из кузницы, много зла и бед людям принёс злобный кузнец. Однажды он приказал, чтобы к нему привели первую красавицу города, девушку по имени Мария. Все жители любили её и готовы были восстать, но девушка согласилась пожертвовать собой, чтобы попытаться принести своей родине мир. Её братья и сёстры, рыдая, провожали Марию на гору, много людей стояло на склонах, глядя ей вслед. И когда кузнец в злобе пронзил девушку раскалённым клинком, гора содрогнулась, в небо ударил столб пламени — и все, кто был на ней, окаменели. стали каменными изваяниями, стоящими там и по сей день. А гора стала называться “Кузнец” — Демерджи.

Правда, ученые говорят, что всё в легенде — сплошной вымысел, что Демерджи никогда не была (и быть не могла) вулканом, а состоит из обычных осадочных пород. А все изваяния — причудливый результат работы дождя и ветра.

Изваяний на Демерджи — не счесть. И действительно, больше всего их тянется вверх по склону от того места, где находятся развалины древнего города...

Место это называется Долина привидений. Чтобы понять, почему, нужно переночевать там, на крутом участке склона. Рано утром, когда опустится туман, а ветер будет нести и передвигать его клубы — долина оживёт, силуэты каменных фигур задвигаются перед глазами...

Ещё одно знаменитое изваяние сразу бросается в глаза любому путешественнику. Гигантская женская голова смотрит в сторону Алушты. Одни называют её “головой Марии”, в память о героине легенды. Другие говорят, что это “Катенька”, голова императрицы Екатерины II, — и рассказывают историю её появления. Мол, перед визитом государыни в Крым местные жители верноподданнически высекли из скалы её изображение. Рассказ этот, впрочем, точно такая же легенда, как и рассказанная вначале. Никто из людей ничего не вытёсывал. Над скалой потрудились все те же ветер и дождь — и, конечно, рука великого Скульптора, Которому принадлежат эти необычные резцы.

Здравствуйте, ваша Улитка Уля снова с вами!

Наверное, вы заметили, как странно стало выглядеть всё вокруг, когда солнце было скрыто? А поняли, почему? Из-за теней. Света стало мало, настали вечерние фиолетовые сумерки, а тени остались полуденными, короткими! Они сильно сгустились, стали чёткими, вот и стало все таинственным, необычным.

Но самой поразительной была тень от листвы деревьев. Она вдруг превратилась в ажурную сеть. Я даже сначала не поняла, что произошло. Но один умный человек, знающий физику, растолковал мне. Луч света, проходя через узкое отверстие и попадая на стенку, землю или специальный экран, “рисует” на них всё, от чего отразился, или форму своего источника: лампочки, костра... Этот принцип лежит в основе устройства фотоаппарата. Так вот, в листве есть много небольших просветов. И каждый из них “сработал” как такое узкое отверстие. И поверх тени от кроны деревьев появилось множество ярких изображений солнечного серпа! На земле можно было наблюдать множество затмений! Раньше я о таком никогда нигде не читала...

Папа вёл на Мангуп детей из своей школы. Мы поднимались по Кожевенному спуску. Вдруг папа сказал: “Скоро мы увидим льва”. Я не понял, о каком льве идет речь, и всю оставшуюся дорогу выпытывал у папы про льва: как он выглядит, зачем его тут поселили, в клетке он или нет, скоро ли мы придём. Но папа вместо ответов, улыбаясь, говорил: “Вот когда дойдём, увидишь!” Но вот мы остановились, и папа сказал: “Перед вами лев!” Я, как ни оглядывался, льва не видел. И только когда посмотрел, куда показывает папа, улыбнулся в свою очередь. Лев был… каменный. Да-да, каменный, но не вытесанный из камня рукой человека. Его сотворила природа. Огромный валун лежал слева от тропы и был очень похож на голову льва.

Недавно я опять побывал в этих местах, но подняться наверх не смог. Зато мы с папой пошли в лес на склоне горы напротив Мангупа (она называется Чардаклы-баир). Я сразу попал в царство шорохов, дупел, норок и ямок. Из одной норки даже кто-то выглядывал, но спрятался так быстро, что я не успел разглядеть, кто это. Я шел пригнувшись, чтобы не задевать веток, старался идти как можно тише. Вдруг я увидел птицу, которая старательно клювом и лапами разгребала листья и землю. Я долго смотрел на неё, но не мог понять, что она делает, и моих знаний не хватило, чтобы узнать, куропатка это, фазан или другая птица. А папа нечаянно вспугнул её, и она улетела.

Я ходил по склону горы и мне со всех сторон открывался такой вид, что хотелось кричать от радости, упасть и катиться, наслаждаясь этой свободой и красотой мира. (Потом я всё-таки это сделал, возле лагеря, только без крика. Мама была очень недовольна.)

На этом же склоне есть и пещера. Это небольшая церковь, выдолбленная прямо в скале. Конечно, от неё мало что осталось. Осмотрев все внутри, я вспомнил, что однажды уже был здесь и помогал убирать мусор. Мы с папой поднялись на крышу этой церкви. Оттуда открывался великолепный вид, и я пожалел, что не очень хорошо умею рисовать и не смогу запечатлеть это на картине. Мы сделали несколько снимков, будем надеяться, что они получатся хорошо.

Пришла очередь тучи. Видит она: засыхает урожай у народов, уже начал погибать. Не сдержалась туча и пролилась так, что вмиг полила все урожаи земли. Всё тут же расцвело и принесло плоды, и люди запаслись так, что до конца жизни всего хватит! Одобрил Бог и тучу.

Теперь настал черёд воды. В те времена дождь нельзя было пить, а воду можно. Налила вода до краёв все колодца, озёра, пруды, океаны, моря, речки — и народы напились её на многие времена. И вода понравилась Богу.

Наконец, пришло время солнцу. Погрело оно на землю, и стало тепло. Не было холода и мороза — на много лет, и всё вечно цвело. Понравилось Богу и солнце.

И дал Бог каждому доспехи власти, и они стали хозяйничать и сделали землю лучшей планетой во вселенной. Но пришёл дьявол, и вселил в силы природы злых духов. Огонь зажёг все дома, из туч полилась ядовитая кислота, солнце стало палить так, что засохли все урожаи, а вода затопила всё. Рассердился Бог, забрал у них доспехи власти и отдал их людям. А Сам Бог неустанно воюет с дьяволом.

Знаю я, почему горы стали моими друзьями
Почему каждый год ждёт нас снова заоблачный путь:
Горы весь земной шар опоясать сумели цепями,
Что им стоит тогда человека к себе притянуть.

Здесь тучи смиренно идут подо мной;
Сквозь них, низвергаясь, шумят водопады;
Под ними утесов нагие громады;
Там ниже мох тощий, кустарник сухой;
А там уже рощи, зелёные сени,
Где птицы щебечут, где скачут олени.

...А мне никаких карт не надо. Это — земля моих отцов. Три вершины впереди знакомы мне с детства. Я видел их много раз и в металле и в камне, слышал о них в песнях и преданиях. Это — горы наших грёз; наяву они предстали мне лишь один раз, но запомнились навсегда. Вон стоит Баразинбар, Красный Рог, по-эльфийски — Жестокий Карадрас; за ним — Серебряный пик и Седоглавый, Келебдил Белый и Фануидол Серый. Там, сжатая отрогами Мглистых гор, лежит долина, которая вечно пребудет в памяти гномов, — Азанулбизар, Росная долина. Там из Зеркального озера берет начало Серебрень.Непроглядны воды Келед Зарама, холодны ключи Кибель Налы. Сердце мое трепещет — скоро я увижу их!

Отвесные стены... А ну, не зевай!
Ты здесь на везение не уповай —
В горах не надёжны ни камень, ни лёд, ни скала, —
Надеемся только на крепость рук,
На руки друга и вбитый крюк —
И молимся, чтобы страховка не подвела.

Правильно, это была смородина. А называется она так из-за того, что очень душистая. Слово “смород” в древнерусском языке обозначало любой сильный запах, в том числе и приятный - а сейчас мы называем смрадом только запах отталкивающий, противный.

Природа горного Крыма богата такими растениями, о которых мы только читали в книгах или слышали в разговорах героев кинофильмов.

Серебристый крымский эдельвейс (ясколка Биберштейна) красотой и изяществом своего облика не уступает прославленному эдельвейсу высокогорий Европы, а растёт он только на крымской яйле, являясь эндемиком полуострова.

Необыкновенно красивы и некоторые крымские орхидеи. Самая известная (и самая редкая!) — венерин башмачок. В последнее время этот цветок почти невозможно встретить на горных склонах.